И он был не одинок. Группа коллег готова была рискнуть вместе с ним. Среди них были братья д’Орнано, химик Пьер Велон, и Жорж Дельомм, бывший директор по дизайну Коти. Все они восхищались своим лидером и ощущали, что их ждут новые захватывающие события.
Одновременно с созданием своих первых ароматов, Арманд Петижан также подбирал название для своего нового бизнеса. Одно время он планировал использовать название деревни, где родился – Сен-Лу, но оно звучало не женственно. Он мечтал найти имя, которое звучало бы действительно по-французски, чтобы было созвучно с известными историческими именами, такими как Брантом, Вендом ... Гийом д’Орнано предложил название небольшого замка в департаменте Эндр – Lancosme. Было решено в нем заменить молчаливую «S» на небольшой надстрочный знак и получился идеальный результат – французское название, которое может произнести каждый. Как результат, сегодня Lancome – это один из символов Франции.
Арманд Петижан был не высоким человеком, с ухоженными усами и бородкой, всегда безупречно одетый в рубашки в пастельных тонах с белым воротником и манжетами. Он был чрезвычайно вежлив, всегда приподнимал шляпу даже перед скромным служащим, но его небесно-голубые глаза – невиновные, когда он хотел кого-то очаровать, могли в секунду измениться и человека пронзал стальной взгляд. Он был, казалось, всегда настороже, всегда полностью контролировал себя, поставив перед собой цель служения своему делу.
«Почему я создал Lancome?» – сказал он однажды. «Потому что я видел, что два американских бренда взяли под контроль индустрию красоты. Французский бренд должен быть должен быть тоже с ними».
Петижан организовал выход в свет Lancome с большим мастерством. В 1935 году он начал разработку пяти новых ароматов одновременно, представив их миру на открытии июньской Всемирной выставке в Брюсселе. Для того времени это были поразительные духи: необычная упаковка, сочетающая богатство барокко и модный минимализм. Tropiques, Conquete, Kypre, Tendres Nuits, и Bocages, разлитые в бутылки, украшенные золотом и орхидеями, были вызовом к аскетической геометрии доминирующего тогда стиля арт-деко. Их создатель, Жорж Дельомм, сказал позже: «В тридцатых годах, мало что было более шикарным. В вашей квартире, на стенах ничего не было. Если у вас появлялась новая картина, вы показывали ее посетителям, а затем убирали прочь. Флаконы для парфюмов были квадратными или прямоугольными, плоскими. Мы хотели сделать наоборот. Запуск этой пятерки был тщательно спланирован. Для Арманда Петижана парфюмерии не существовало, если у нее не было международного статуса. Он должен был предложить ароматы на любой вкус, для всех женщин, на всех пяти континентах».
На самом деле, Петижану удалось охватить несколько мировых культур в каждом аромате. Вот как он несколько лет спустя описал свои духи, будущим специалистам по продажам в школе Ecole Lancome: «...Tropiques, как мед. Своим тяжелым обволакивающим ароматом он отпугивает большинство англичан и северян, хотя может подойти женщинам, занимающимся общественной деятельностью и художницам. Conquete, концентрированный аромат розы на шипровой базе, порадует любую женщину, которой нравится быть заметной при посещении театра или ресторана. Свежесть и расслабленный стиль Bocages идеально подходит для молодых женщин, а также для шведок, норвежек, бельгиек, немок и женщин, проживающих на севере Франции. Kypre – аромат Бургундии; он должен постареть в бутылке, как вино. В нашем климате, это больше духи для зимы и для торжеств, но на Востоке и в Южной Америке, они подойдут для любого сезона...»
Мужчина, создавший эти пять ароматов имел, без сомнения, невероятное влечение к женщинам. И не зависимо от того, были ли они с севера или юга, светские львицы или художницы, он мечтал о них, прежде всего, как об изящных и элегантных. В одной из самых ранних реклам Lancome показаны две женщины, брюнетка и блондинка, одетые в роскошные пеньюары и сидящие перед высоким овальным туалетным зеркалом. Шелковистые одежды струятся по всему телу, обрисовывая его, но не раскрывая; у них завитые волосы, тонкие выщипанные брови и блондинка держит бутылочку духов Lancome с пробкой в виде цветка жасмина. Это квинтэссенция элегантности тридцатых годов и идея Петижана о красоте, которая должна быть неразрывно связана с элегантностью. И не этой ли элегантностью Франция известна больше всего? Результат запуска было прекрасным для создания имиджа Lancome; пять ароматов выиграли двойной медаль на выставке в Брюсселе. Но цифры продаж были менее блестящим – парфюмеры не знали, что делать с этим новым брендом и не поддерживали его продукцию. Смелый жест Петижана, однако, ясно продемонстрировал высоту его честолюбия. В следующем году, он, тем не менее, уже твердо стоял на ногах и произнес фразу, ставшую крылатой: «Духи – престиж, цветок в петлице. Но красота изделия – хлеб наш насущный».
Так как он хотел разработать концепцию красоты, он обратился к науке. Ему помогал доктора Медынский, профессор ветеринарного исследовательского учреждения в Мезон-Альфор, в пригороде Парижа, который недавно обнаружил, что стабилизированная лошадиная сыворотка повышает эффективность продуктов по уходу за кожей. Медынский вместе с промышленным химиком Пьером Велоном совершенствуют питательную крем, который содержал не только натуральную сыворотку, но и активные ингредиенты, выделенные из белков и витаминов. Это нововведение получило название Nutrix. «La Nutrix» как известно, описывался как «Восстанавливающий ночной крем», несмотря на это он быстро стал панацеей от многих проблем: использовался для защиты загара, укусов насекомых, при ожогах, обморожениях, различных ранах и порезах. Британский министр обороны даже рекомендовал его в пятидесятые годы, как надежное средство при лучевых ожогах в случае ядерной войны...
Коммерческое обещание, тоже был удивительно передовым для своего времени: «Nutrix – защита от всех недостатков кожи, стимулирующая ее самозащиту». Такой подход, основанный на биохимических исследованиях является одним из основных направлений деятельности Lancome и сегодня. Попутно следует отметить, что Nutrix стал культовым продуктом по уходу за кожей и до сих пор имеет много сторонников.
В 1938 году, косметика Lancome, которая была представлена с 1935 года, оказалась, в свою очередь, в центре внимания, когда Арманд Петижан создал еще один инновационный продукт. В то время, мода была на нестираемые помады, которые держались, потому что окрашивали ткани губ. К сожалению, они также высушивали губы. Петижан создал Rose de France, бледно-розовую помаду с мягкой текстурой, которая давала клиенту «губы ... мягкие и блестящие, как у младенца». Это был чувственный продукт, с розовым ароматом, и, при поддержке линейки пудр Conquete (представленной в восемнадцати оттенках, от золотисто-коричневого до бледной слоновой кости), он должен был стать бестселлером вплоть до пятидесятых годов.
Бренд стремительно утвердился с тремя ветвями косметической деятельности, каждый со своей собственной эмблемой: розы для парфюмерии, херувим для косметики и цветок лотоса для продуктов по уходу за кожей. В 1939 году, Lancome было всего четыре года, но она уже утвердилась на международном уровне, открыв рынки во всех уголках мира. Заказы приходили из Осло, Богота, Алжира, Шанхая... И в этот момент началась Вторая мировая война.
Война 1914 году изменила судьбу Арманда Петижана в Южной Америке, из бизнесмена, занимающегося международным экспортом он превратился в дипломата французского правительства. Во Франции, его новорожденная бизнес должен был продолжить производить косметику, как и его конкуренты до Второй мировой войны. Но нехватка материалов, привели к остановке производства духов, косметики и продуктов по уходу за кожей. Каталог продукции значительно сократился. Как это бывает с блестящими умами, эта неудача вдохновила Арамана на блестящий ход. «Если производство ограничено, значит мы должны использовать то, что у нас есть», – решил он. «Почему бы не сосредоточиться на подготовке персонала на самом высоком уровне?»
Именно на таком душевном подъеме он создал школу Ecole Lancome, первые занятия в которой проходили в Париже 9 февраля 1942 года, в самый разгар войны. Петижан, который после первой мировой войны отказался от предложенных должностей посла и министра пропаганды в правительстве Клемансо, теперь готовился обучать батальон женщин, чтобы они стали послами Lancome. Он считал, что эти послы будут самыми элегантными, самыми эффективными пропагандистами Lancome. Они могут сделать больше, чем реклама. Они будут пропагандировать ценности бренда и французской культуры, наглядно их демонстрируя. Он был убежден, что прямое общение с покупателями, тесная связь с ними – самый надежный способ построить репутацию. И кто лучше, чем женщины, подготовленные и знающие женщины, сможет поговорить с другими женщинами о красоте? Так, Lancome, первая косметическая компания, задуманная как средство пропаганды культурных ценностей, превратилась в универсальный учебный центр, где представители компании были обучены рекламировать Lancom, а значит и Францию – далеко и широко.
Подобранные слушатели, их было не более двадцати, получили основательное научное и художественное образование в школе Lancome. Они изучали анатомию и физиологию, технологии по уходу за кожей и методы продажи (отсюда и название «специалистки»). Они проходили курсы по рисунку и моделированию гримирования, которые вел Чарльз Дуллин – один из ведущих театральных деятелей Франции, который кроме этого обучал их правильно поэтапно делать макияж и, конечно, массаж и авто-массаж. Массаж был в то время очень модным. Ему посвящались целые главы в книгах о красоте.
«Настоящей профилактикой признаков преждевременного старения кожи является массаж лица», повествует «Уход за красотой по-научному» Мари Ле Мерли – очень популярная книга опубликована в 1936. Одним из величайших имен в этой области был профессор Лерой, признанный мастер массажа при японском Императорском дворе, а один из его учеников с международной репутацией, доктора Дюрей, стал учителем массажа в школе Lancome. Удивительно, но он обучал слушательниц специальной системе массажа лица без крема или масла, сухой массаж был разработан специально для Lancome, потому что он позволял более точно массажировать нежные ткани лица.
Но массаж доктора Дюрей представлял собой нечто большее, чем простое физическое воздействие. Доктор настаивал на том, что тело и душа должны лечиться вместе. «Вы можете значительно повысить эффективность лечения, будучи симпатичной», писал он, "У красивого консультанта, который ощущает насколько приятно будет увидеть, что женщина стала еще красивее, руки становятся бессознательно нежнее, волны энергии протекают через них в инстинктивно благотворном ритме. Когда начинается лечение, движение за движением создается гармоничная связь между двумя людьми. Аура красоты консультанта активируется. Пациент расслабляется, даже засыпает». Этот массаж и послание – гордость Института Ланком и сегодня.
Парфюмерию преподавал, конечно, сам Арманд Петижан. До сих пор сохранилась копия его курса, записанная на плюре (тонкой прозрачной бумаге). И так как он не оставил ни одного интервью, есть только эта запись, сохранившая его слова. Здесь мы находим следы влияния Коти, великого Коти на вершине его карьеры и славы: «Коти был строителем. В передней части его замка в Монбазон, он построил террасу, которая оставляла такое же впечатление, как и его ароматы: четкость, твердость, великолепие. По его мнению, гостиная должна иметь круглую или овальную форму. Галереи должен быть широким. Его ароматы были задуманы вместе с этими строками».
Петижан сожалел о том, что мода на четкие ароматы, передающие запах одного цветка, прошла. Это было вызвано, в основном, влиянием кутюрье, которые представили более сложные ароматы.
При выражении своих твердых убеждений, Петижан был мастером цитирования. Например, однажды он сказал: «l’art du parfumeur est de fixer l’aerien (в переводе с фр.: «Искусство парфюмера – это управление воздушными потоками»). Эта фраза была заимствована у Шекспира. Он объяснял, что некоторые духи меняются при контакте с различными типами кожи, особенно если женщина принимает лекарства: «Артрит и рыжие волосы – это смерть для жасмина». Характер Петижана можно определить и по следующим заметкам: «Conquete была демонстрацией силы воли. Моей силы воли. Conquete была символом. Необходимо было завоевать весь мир, чтобы утвердить репутацию Lancome».
После войны, Петижан был действительно готов к завоеваниям. Тогда как его духи, на самом деле, не завоевали мир – события были, по меньшей мере, неблагоприятными, он собирался завоевать обширный женский рынок: рынок ухода за кожей. Благодаря своей строгой политике «Никакой замены», касавшейся качества, он создал дефицит «Nutrix», а для поддержки линейки продуктов Lancome по уходу за кожей были обучены специальные консультантки.
Но Арманд Петижан был парфюмером очень нетерпеливым, и в 1947 году он запустил Marrakech. Бутылка, в форме амфоры в окружении пальметок из твердого стекла, была разработана Марком Лаликом, но технические это было сложно выполнить, поэтому он передал проект Жоржу Дельомму, чей опыт и знание стекла и стекольного производства были непревзойденными («Вам нужно не раз обжечь лицо в печи, чтобы понять, как все работает»). Ему такой проект доверили в первый раз. В итоге получился прекрасный флакон, который сегодня продается по рекордно высоким ценам на аукционах. Это был предшественник последующих блестящих продуктов.
В 1950 году, возможно, апогеем Арманда Петижана в управлении Lancome, стал запуск Magie. Петижан мечтал об этих духах много лет. Он задумал аромат, основанный на запахах леса с вкраплением жасмина, и провел более тысячи тестов с Джорджем Леплиё, «носом» Lancome. Его замысел бутылки в форме витого кристалла был воплощен в жизнь Жоржем Дельомом. Это был, пожалуй, одно из самых зрелищных творений пятидесятых годов.
Два года спустя родилсяTresor, первый Tresor. Это был уточненный восточный аромат, представленный в роскошном кристаллическом контейнере, ограненном как алмаз. Чтобы отпраздновать запуск, Петижан организовал грандиозное празднество в Пале-де-Шайо в Париже, на котором гостям был представлен танец Tresor с Magie в балете Сержа Лифаря на музыку Анри Соге. Некоторые очень красивые страницы рекламы от периода до сих пор хранятся в музее Lancome. Один показывает бутылки на фоне звездного ночного неба, на другом, также на фоне звезд, – два сказочных персонажа: восточный принц Tresor нежно держит за руку фею Magie. Эти двое были неразлучны, по крайней мере, в мире рекламы.
В начале пятидесятых, Арманд Петижан был всем доволен. Семейная жизнь сделала его очень счастливым. Он жил в Ле Вальер, вилле, окруженной обширными лесами, в которых доминировало одно из самых величественных деревьев Франции – гингко, с розовым садом, который был знаменит своим совершенством. Его жена Нелли очень любила разводить орхидеи и была талантливым цветочным аранжировщиком, букеты и украшения для стола которой приводили всех в восторг. На воскресный обед традиционно собиралась вся семья из пятнадцати человек (в том числе семь детей) и по меньшей мере двух или трех гостей, которых Петижан хотели почтить. Это были известные писатели, такие как Жан Жироду, выдающиеся медицинские деятели, а также консультанты Lancome, отличившиеся высоким уровнем продаж.
В будние дни, он был завсегдатаем ресторанов. Обед в Maxim’s или Lucas Carton, посиделки в Laperouse со специалистками и каждый Новый год – великолепный ужин в Plaza Athenee для всех руководителей. Женщины одевали длинные платья, мужчины – смокинги и после выступлений и великолепной еды наступало время музыки и танцев до рассвета. Петижан любила танцевать, особенно вальс и танго.
Для больших благотворительных балов и других мероприятий, проводимых в этот период в высоком обществе, он дарил свои духи в специально созданных, ограниченным тиражом флаконах. Некоторые из них, такие, как Bouquet de Violettes или Les Danseurs, стали чрезвычайной редкостью.
Петижан-бизнесмен, был настолько же счастлив, как и Петижан-семьянин. Однако его преемником стал не сын, Арманд-Марсель, который всегда говорил, что никогда не будет работать на своего отца, «этого великолепного тирана», а его внук, Жан-Клод, который везде сопровождал деда, учился парфюмерию на заводе, выучил десять языков, был опытным спортсменом и атлетом.
Имидж бренда достиг невиданных высот: Magie и Tresor принесли Петижану статус великого парфюмера, а женщины боролись за его помады в золотых с тонкой ковкой тюбиков, изготовленных на ювелирном заводе вблизи Анси. И его консультанты, его международные послы, рассказывали о бренде по всему миру.
В Москве, Нина Гоше, русский представитель, очаровала секретаря компартии Хрущева и получила заказ грандиозных размеров. Сесиль Кристофини была отправлена в Центральную Америку, при этом Арманд Петижан попросил ее убедить местного агента, оплатить свои расходы – один ее билет стоил ему небольшое состояние. Местный агент согласился – и в ближайшие несколько месяцев Сесиль уже дала личные консультации по макияжу более чем тысяче женщин... В Нью-Йорке, Симона де Ресси, небольшая парижанка имела огромное влияние. Она завтракала каждый день в Ла Потинье, окруженная покупателями и журналистами. Один из них писал: «Еще до того, как вы закончили пить свой кофе, магия Симоны уже срабатывала, и вы были убеждены, что это Magie – самые лучшие духи в мире ...» Куда бы они ни отправились, представители Lancome встречались, как звезды. В Африке, главы государств и правители принимали их во дворцах. В Австралии у них брали телеинтервью; которые затем были на печатаны во всех крупнейших ежедневных газетах... Но, чтобы добиться такого влияния, эти женщины должны были знать, не только физиологию, искусство макияжа и языки, но и все особенности ведения бизнеса, начиная от консультаций по уходу за кожей и макияжу, заканчивая оказанием помощи региональным представителям, получением лицензий на импорт, поставкой упаковок, заменой представителей, развитием новых рынков, и, конечно же, отправкой ежедневных отчетов «месье П.».
Благодаря этим усилиям месье П. удалось значительно расширить свои рынки. Сдерживаемый во время войны и первые годы после нее, экспорт постоянно увеличивался. В 1955 году продукция Lancome продавалась в 98 странах через сеть из 33 агентов, из которых девять были прямыми дочерними компаниями. Представители Lancome были неутомимы – некоторые из них даже предпринимали кругосветные путешествия два раза в год. Естественно, в некоторых странах были менее приветливы, в Китае, например. Но Арман Петижан не делал секрета из своих амбиций: «Я мечтаю, что однажды продам помаду каждой женщине Китая». Он построил свою империю; он был ее бесспорным правителем и заслужил свое прозвище – Арманд Великолепный.
Но успех и счастье были не долгими, и ему вдруг показалось, что фортуна покинула его. В 1955 году, умерла супруга Петижана. Он был опустошен ее потерей и, казалось, что вот-вот потеряет и себя. В следующем году, его обожаемый внук, Жан-Клод объявил, что у него изменились планы и что он не присоединится к Lancome. Петижан стал думать, что он построил свой замок на песке. Его контроль над компанией, особенно его акцент на производительность и качество в разработке новой продукции, привели к осложнениям.
Чтобы дать новый толчок развитию бренда, он запустил недавно разработанную линию Oceane. Но это было слишком рано для того времени: для Lancome в этом не было ничего нового, но это было слишком сложно. Так как линейка была основана на использовании морской воды и морских экстрактов, то в ней было слишком много продуктов со сложными классическими названиями: Афродита, Тритон, Нептун и так далее. Добавила проблем новая система классификации типов кожи и было ясно, что и представители, и дистрибьюторы легко запутаются во всем этом, не говоря уже о потребителях.
Столкнувшись с личными трудностями, он стал придерживаться более строгих старых взглядов. В этот период он отклонил идею революционизировать продажи макияжа, потому что это расходилось с его понятием об элегантности. Новым изобретением, которое предложили ему, была одноразовая помада. «Ни у одной женщины никогда не должно быть такого ужаса в сумочке!» – воскликнул он. Он не мог себе представить ни одной секунды, что элегантная женщина, которая выбирала свою косметику с осторожностью, может предпочесть дрянную пластиковую трубку его драгоценным, с позолоченной инкрустацией тюбикам... Конкуренты перехватили новинку, и продажи шикарных помад Lancome – Шакир, Кле де Кокет и подобных шедевров ювелирной косметики пошел значительно снизились.
И как раз в момент этой неопределенности в его судьбе была начата работа по строительству завода Петижана по адресу Шевильи-Лару, Национальное шоссе, 7, возле Орли, главного аэропорта Парижа. Земля была куплена еще в 1950 году и огорожена вокруг внушительной железной решеткой. За этим забором находилась превосходная усадьба, на которой, на тот момент, росли только декоративные кустарники и розы. В начале 1957 года, был заложен первый камень. Стены были выложены из камня из Пуату кремового цвета, который не теряет цвет с течением времени, и кровля из сланца, привезенного из Фюме, который на закате приобретал фиолетовый оттенок. Петижан ездил на строительство каждый день, и говорил себе и многим другим, что у гостей, покидающих Францию через Орли, последнее, что останется в памяти – название бренда Lancome, написанное золотыми буквами вдоль дороги к аэропорту. Он не предполагал тогда ни о будущем строительстве автострады А6, ведущей к Орли, ни о возведении нового международного аэропорта в Руасси, к северу от Парижа.
В 1961 году финансовое положение компании стало критическим. Полагая, что у него нет наследника, Петижан вложил все свое собственное состояние и средства компании в строительство нового завода в Шевильи, как раз в тот момент, когда менялся рынок косметики. Долги росли пока директора банка компании не связался с Армандом-Марселем Петижанои и сказал ему: «Мы больше не уверены в вашем отце. Lancome – это семейное дело. Если семья не выполнит свои обязательства, мы вынуждены будем прекратить кредитование. У вас есть 48 часов, чтобы принять решение».
Это встряхнуло бы любого. Но у Арманда-Марселя не было опыта ведения бизнеса – он был писателем - он решительно взялся за выполнение стоявшей перед ним задачи и взял от отца в качестве временного управляющего, как раз в тот момент, когда было завершено строительство нового завода. Таким образом, под его руководством, состоялся переход от Курбевуа в Шевильи и 20 июня 1962 года с большой помпой был открыт этот эстетически превосходный, но недостаточно функциональный завод «Версаль-де-ла Парфьюм». Национальная гвардия обеспечила почетный караул для известных политиков и общественных деятелей. Погода была превосходной. Официальная фотография открытия – интересный и трогательный документ, запечатлевший настроение главных виновников торжества. Мы видим Арманд и Арманда-Марселя. Арманд-Марсель, конечно, смотрит на своего отца – настороженно или, может быть, с тревогой? А на что Арманд Великолепный смотрит с вопросительным выражением? Он, кажется, смотрит мимо своего сына на великолепные здания, достижение его жизни, к которым он уже не в силах прикоснуться.
Арманд-Марсель три года управлял Lancome. Три года за которые он должен был адаптировать бренд к новым реалиям рынка. Команда Lancome сомкнула ряды и поддерживала его, относились к нему весьма лояльно. Агенты по всему миру отреагировали благородно, часто заказывая продукцию на год или два вперед. Естественно, это было не легко, но Lancome отчаянно нуждалась в деньгах, чтобы погасить долги и поддерживать активность на жизнеспособном уровне для возможности создания продукции и продолжения продаж.
Сначала медленно, а потом с ростом проблем, не только банки осознали серьезность ситуации, но и вся семья была, наконец, вынуждена признать, что пришло время продать бизнес.
Кандидата никак не получалось выбрать. Ходили слухи о Ревлон, Ярдли, Пайот. Но у всех у них был один недостаток – они не были французами.
И вот поступило предложение от Франсуа Даля. Благодаря широкому проникновению L'Oreal на косметический рынок и очень глубоким карманам, он был способен омолодить Lancome и дать новый импульс ее богатому наследию. Переговоры были открыты и, в конце концов, были достигнуты соглашения, удовлетворяющие обе стороны. Арманд Петижан скончался 29 сентября 1970 года, когда ему было 84 года. Он испытал достаточно за свою жизнь: скромное начало, создание и потеря состояния, ежедневное общение с президентами, ведущими умами и творческими людьми. Несомненно, он был достаточно влиятельной фигурой в переполненном волнениями ХХ веке. Ему было бы приятно знать, что Lancome сегодня продает тысячи помад женщинам Китая, даже если они находятся в одноразовых тюбиках.
Lancome Сегодня
Сегодня Lancome – ведущий французский бренд, продукция которого распространяется в 163 странах. Настой из энергии и маркетинговое ноу-хау L'Oreal дали необходимую силу, обеспечившие выживание компании без ущерба для ценностей, которые являются «душой Lancome».Французские культурные ценности и французский восприятие элегантности и красоты в целом по-прежнему в центре самобытности бренда. Дух завоевания и приключений все так же приносит успех в мировом масштабе. Дух новаторства был усилен и совершенствуется благодаря чрезвычайным мощностям лабораторий L'Oreal, которые резервируют свои наиболее яркие открытия для Lancome, флагманского бренда группы. Почти каждое недавнее достижение в продуктах по уходу за кожей – плод их совместных усилий. Дух творчества и радости в полной мере выражается в продуктах для макияжа от Lancome, поражающими воображение каждой новой коллекцией. А дух оригинальной концепции Петижана, создавшего Lancome, демонстрируется во всей красе успешными парфюмами, такими как Tresor, Poeme и О Oui!
Сегодня, Жюльет Бинош, Инес Састре, Кристиана Реали и Мари Жиллен, как когда-то Изабелла Росселлини, обращаются к каждой женщине в каждой стране мира, раскрывая преимущества бренда. И в каждом крупном аэропорту вы обнаружите улыбку одной из них и фразу: «У Франции есть особое слово для красоты: Lancome».
Сам Арманд Петижан так описал свою мечту, мечту, которая сегодня стала реальностью.
